Институт высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН
Чл.-корр. РАН
профессору
Иваницкому А.М.


Уважаемый Алексей Михайлович!
Хотелось бы выразить глубокую признательность за Вашу публикацию статьи «Гипотеза информационного синтеза», давшей основания мне провести некоторые, возможно перспективные, параллели с более чем десятилетними наработками нашей организации, занимающейся в том числе исследованием субъективной феноменологии и разработкой субъект-центрированных приемов для применения человеком в повседневной практике.
В нашей практике мы исходим из модели, рассматривающей наличные субъективные процессы  человека (субъективно тождественного в любой данный момент собственному наличному в субъекте психическому содержанию), как главное и первичное звено сознательной психической деятельности человека, разворачивающееся в пространстве  субъективных феноменов, репрезентирующих активность тех или иных мозговых структур и нейронных ансамблей (ощущений, образов, представлений и проч), субъективно внеположенных по отношению к главному актуально действующему элементу субъективного пространства, т.н. «внутреннему наблюдателю», «я», использующему внимание-волю для осуществления «произвольной», то есть субъективно-психически предопределенной, деятельности. При этом любые окружающие «наблюдателя» субъективные феномены, воздействующие на него и поддающиеся произвольному формированию, играют «энергетическую» и «структурную» роль в этой деятельности, формируя условия, направленность и потенциал для части психических процессов, как управляемых сознательно, так и поддерживаемых неосознанно.
Такой подход, основанный на собственно психической стороне, на практике дает возможность для достаточно широкого и глубокого доступа к собственной психической активности и позволяет формировать обширный класс целевых комплексов взаимодействующих переменных мышления, своеобразных «машин для мышления», реализующих, в некоторых случаях вполне автономно, предсказуемую задачу в направлении психическое-мышление-мозг-тело-деятельность (в настоящий момент наша организация участвует в подготовке состава эксперимента Марс-500).
Оставив в стороне целевой, философский и методологический аспекты данного подхода (впрочем отметив, что как раз повторный ввод информации; наличие в воспринимаемом образе «конструктивного ядра», как отображения собственно воспринятой информации, и «инструктивной оболочки», как дополнительной информации поставленной памятью и мотивирующими структурами, а также и восходящее и нисходящее плечи обуславливания психической деятельности при некоторой тренировке выделяются субъектом в своем опыте вполне наглядно), хотелось бы остановиться на некоторых вызывающих любопытство параллелях в рассматриваемой феноменологии и возможных выводах из них.

1.    Ясное различение «внутреннего я», как наблюдателя, регистрирующего субъективный процесс как некое интегральное ощущение происходящего -  и иных феноменов субъективного поля (которые мы вынужденно относим к классу «ощущения» по родовому признаку «иметь представленность в качестве элемента субъективного поля», несмотря на их очевидную разнородность по происхождению и генерации, то есть собственно ощущения, экстра- и интеро-, образы, представления, эмоции, чувства), расположенных «вокруг» наблюдателя и являющихся объектами его внутренней деятельности.
Это дает возможность предположить, что при реентеринге информации феномен «текущий наблюдатель», как интегрирующее звено, регистрирует как дополнительный параметр результат интерференции этих данных, создающий для него впечатление о их разном «пространственном» происхождении (образ впереди, тревога сзади, довод выше-левее и т.п.), таким образом уподобляя его информационному действователю в субъективном пространстве информационного поля.                .  

2.    При этом описание переживаний в интроспективном эксперименте показывает зонирование происходящего:  внутреннее «Я» «окружено» содержанием субъективного поля, при этом часть представлений типично располагается «внизу», «вверху», «справа» «слева», «спереди» и «позади», а декорации воспоминания и воображения имеют свойство некоего «другого пространства». Это находит отражение в том числе и в языке, «погрузиться в воспоминания» или «витать в облаках», например.
          Таким образом, если анализировать отдельный психический акт, воспринимающий именно эту данность субъект (или его часть, назовем ее «текущий наблюдатель», хотя логичнее было бы обозначить вероятно как «пузырь субъективности»), по-видимому не имеющий возможности регистрировать собственное логическое внутреннее положение другим образом, кроме как относительно непосредственной доступности тех или иных поставляемых мозгом феноменов, возможно и локализован фактически в обозначаемом статьей «Гипотеза информационного синтеза» «фокусе взаимодействия».

3.    При некоторых техниках фокус «Я» может быть произвольно субъективно смещаем в широких пределах, при этом субъект регистрирует различную доступность ему тех или иных воспоминаний и удобство той или иной активности, что также может служить аргументом в пользу высказанного в п.2. Подобного рода смещение наблюдается при измененных состояниях сознания и в состоянии засыпания-просыпания, а также при глубоких сосредоточениях.                 .

4.    Зонированность субъективного пространства, проявляющая себя субъективным местом преимущественного возникновения в нем тех или иных феноменов:
- экстрапроецированная часть субъективного пространства, «наложенная» на окружающий мир (окружающий мир мы определим как «объективное пространство», проявляющее себя только после отражения в субъективном пространстве, но тем не менее демонстрирующая свое наличие спонтанным для психики возникновением сигналов и не зависящим от психики наличием координат);  
- интрапроецированная часть, состоящая из нескольких различимых зон:
а) зона телесной проекции, наложенная на пространство телесных сигналов;
б) зона преимущественной субъективной психической активности (где преимущественно происходит создание и рекомбинация образов, представлений, и иные моделирующе-калькулятивные процессы, хотя таковые могут переходить и в экстрапроекцию) – относительно этой зоны «наблюдатель» обычно и позиционирует себя как активного участника, пользующегося для трансформации окружающего пространства вниманием-волей;
в) зона, представляющая собой некую присутствующую во всем субъективном пространстве границу с «виртуальным пространством» (но обычно локализуемую субъективно «сзади» и «внизу», к примеру «порылся в воспоминаниях», «углубился в прошлое») по-видимому, являющимся пространством потенциально проявимых субъективно механизмов головного мозга, находящаяся с субъективным пространством в тех же логических отношениях, что и пространство объективное, как пространственно протяженный потенциальный источник субъективных феноменов.                          .
         «Виртуальное пространство» проявляет себя спонтанным для субъекта  первичным появлением субъективных феноменов и наличием координат, обеспечивающих как зонированность возникновения воспоминаний (примерно «одно место» для элементов комплексного воспоминания), так и зонированность при задействовании исполнительных механизмов мозга (чтобы реально пошевелить рукой, инициирующее это движение ощущение, генерируемое субъектом, должно не только иметь характерные особенности, но и быть применено «по пространственному адресу», скажем, к правой или левой руке; попытка пошевелить носом «так же, как рукой» не удается).                 .
          Данная зонированность также может свидетельствовать о различимости «наблюдателем» пространства информационных координат, привычно трансформируемого им в схему, аналогичную  схеме восприятия трехмерного пространства.
          Для предмета обсуждения также имеет большое значение тот факт, что субъект при этом может удерживать и одновременно наблюдать во внутреннем виденье несколько внутренних объектов (к примеру представить себе соударяющихся и разлетающихся шара или медведя поющего Марсельезу), что говорит о том, что наблюдателю доступна сводящаяся на каком-то этапе воедино информация одновременно из нескольких внутренних источников.            .  

5.    Возможную связь «я» с неким временно образующимся «фокусом взаимодействия» (не обязательно конкретно одним из временно образующихся, возможна иерархия переотражающих друг друга центров), с котором собственно и происходит информационный синтез, комментируют и интернациональные языковые штампы («погрузиться в воспоминания», «быть вырванным из снов», «провалиться в сон», «унестись вдаль на крыльях воображения»), и демонстрирует  ряд проводимых нами экспериментов, когда отвлеченный в определенный период (менее полусекунды) от процесса вербализации мысли (отслеживается едва уловимой паузой в речи) человек не только с весьма значительным трудом возвращается к данной мысли, но может вообще ее амнезировать; при расспросах рапортуя о субъективной «смене собственного местонахождения» во внутреннем окружении.

Таким образом, я бы хотел высказать осторожное предположение о том, что возможно что:

1.     Процесс сопоставления приносимых изолабильными связями информационных потоков от нескольких источников в структуре центра взаимодействия создает тем самым элементарную психическую реальность в виде «пузыря субъективности», содержащего в себе: одновременно и субъективное отражение происходящего (интерферирующие и переменные во времени сигналы внешних источников, вливающиеся в предполагаемый цикл возбуждения в центре взаимодействия), и «текущего наблюдателя» (доминирующее возбуждение цикла в центре взаимодействия), и предпосылки (возможно, разница в «силе» входящих возбуждений) для его дальнейшего процессинга (ретрансляции возбуждения в один или несколько изолабильных каналов).         .
           Таким образом с субъективной точки зрения «текущий наблюдатель» регистрирует набор образов и мотивов и нечто с ними делает согласно своей логике, диктуемой индивидуальными психическими взаимоотношениями их и себя в «пузыре субъективности».              .  

2.    Что логическое (по условиям нейронного ансамбля), интенсивное и временное взаиморасположение сигналов от тех или иных генерирующих их функциональных блоков, встречаясь в динамическом фокусе взаимодействия, создает для «текущего наблюдателя» субъективный пространственный мир, координаты которого и позволяют субъекту от первого лица совершать в нем направленное действие по системе изолабильных связей, субъективно адресуя его  относительно  текущего информационного окружения.             .
          Этот процесс, в частности, может быть воспринимаем как применение субъектом элементарного инструмента вниманиеволя (субъективный эффект которого в рамках единичного мыслительного акта и состоит как раз в самотрансформации субъекта под влиянием выделенного им сигнала и пассивном ожидании реакции психики на эту трансформацию -  или в трансформации выделенного сигнала субъектом под влиянием собственного потенциала с целью активировать ожидаемый каскад психических реакций).              .

3.    Что «текущий субъект» (возможно, вернее будет «элементарный субъект 2 уровня», так как очевидно что первый уровень субъективности это простое ощущение) с психической стороны описания представляя собой актуализированный и способный к действию от первого лица «пузырь субъективности», с объективной стороны представляет собой самовлияющее возбуждение в нейронной среде, одновременно и поддерживаемое активностью, и  в определенных пределах модифицирующее активность некоторого количества не содержащих в себе субъекта нейронных структур, внеположенных центру взаимодействия и субъекту.                      .          Таким образом субъект является активным информационным действователем в субъективном информационном поле, что, собственно говоря, с точностью соответствует внутреннему опыту субъекта.

Безусловно, данное предположение спекулятивно и вряд ли исчерпывающее, к примеру, поскольку субъект динамичен во времени, «текущий фокус взаимодействия» вполне возможно может быть частью иерархической системы взаимного отражения фокусов информационного взаимодействия,  образуя в центре логической сходимости либо достаточно стабильно существующий интегрирующий фокус взаимодействия, обеспечивающий непрерывность субъективного внутреннего виденья, либо сеть таких фокусов, либо затрагивая некую стандартную зону оперативной памяти, подтверждающую преемственность психического содержания фокуса взаимодействия для каждого вновь активизирующегося фокуса, обеспечивая тем самым тот же субъективный эффект; кроме того в некоторых случаях, к примеру, в ходе размышления этот центр взаимодействия может вообще мигрировать по коре, обеспечивая на каком-то отрезке времени собственную преемственность самостоятельно (в пользу возможности и этого может предположительно свидетельствовать эффект «субъективного смещения»; кроме того, есть еще феномен «суженного и расширенного восприятия», возможно как-то респондирующий размерности субъективного пузыря и, соответственно, размерности и сложности эквивалентного ему возбуждения). Но в то же время хотелось бы отметить что при любом варианте «Я»некий субстрат, «внутренний объект»некий сигнал и «пространство»адрес взаимоположения  и их динамические взаимоотношения необходимо продолжают присутствовать.
Это предположение, несмотря на свою обобщенность, поразительным образом соответствует наблюдаемому на практике процессу субъективной деятельности, описывает вполне возможный вариант функционирования достоверно обнаруженных нейральных механизмов и согласуется с многими уже высказанными в научной литературе гипотезами.

Проверка и подтверждение данной гипотезы могут иметь крайне далеко идущие последствия, от внесения некоторой ясности в проблему субъект-объектного соотношения и обнаружения субъекта как реально существующего информационного действователя в специфической информационной среде -  до разработки новых подходов в психологии, имеющей на настоящий момент весьма малые основания для описания взаимодействия содержания психической деятельности и функционирования ее нейронного субстрата.
Логически проверка может быть сведена к вопросу «Не из центра взаимодействия ли начинается произвольное субъективное действие»? Положительный ответ на этот вопрос дает информацию о местоположении субъекта, являющуюся ключевой для гипотезы.
Возможно было бы попытаться выявить нейрофизиологические эквиваленты субъективного описания рефлексивных и иных психических процессов и таким образом соотнести вербализуемую систему «внутренних координат» и происходящих в нейронной сети.
Принципиально содержание подобного эксперимента по проверке изложенной гипотезы очевидно – демонстрация характерных нейрофизиологических событий при совершении субъектом самоинициированных пространственно заданных манипуляций с некими модельными объектами внутреннего мира.
Ключевой мотив эксперимента заключается в нахождении нейрофизиологических коррелятов со стандартизованным произвольным (не стимул-обусловленным) действием субъекта от первого лица («Я представил себе шарик» (событие 1) и «Я разделил его на две части и развел на метр» (событие 2); либо «Я представил себе столб» (событие 1) и «Я передвинулся ближе к нему» (событие2) и «Я передвинул столб ближе к себе»(событие 3); либо «Я увидел шарик и ощутил левую ногу» (событие 1) и «Я отбросил шарик и одновременно поднял левую ногу»(событие 2)) – и вычленение области происхождения и коммутации возбуждения, инициирующего отраженные изменения в соответствующих зонах коры. По сути, поиск нейрофизиологического эквивалента действию «текущего наблюдателя» в области центра взаимодействия.
На этом пути очевидны (а неочевидных вероятно больше) технологические сложности, из которых бросаются в глаза две – это ожидаемое несоответствие цельного пространства субъективных координат и эмулирующих его нейронных структур, что потребует значительного набора статистики, а также постановке самого эксперимента на обеспечивающем повторяемость уровне. Хотелось бы остановиться на последней, как в моем представлении основной.
Трудность, на мой взгляд, заключается: а) в наборе участников эксперимента, способных несколько раз с минимальным отклонениями выполнить одно и то же субъективное действие по пространственной манипуляции объектом и субъективному перемещению а пространстве внутренних координат; б) в наборе ряда участников, способных хотя бы несколько раз провести хоты бы приблизительно одни и те же психические действия; в) самой постановке участникам эксперимента формализованных задач, обеспечивающей высокое сходство самих субъективных действий, прежде всего из-за отсутствия формализованного языка описания.
Причиной создания данного текста явилось то, что в нашей организации имеется модель, выработанные понятия, подходы, значительный опыт и тренированный персонал, что позволяет во многом преодолеть описанную трудность и выстроить подобный калибровочный эксперимент, а также зрелый интерес к описанной проблематике.
Если Вас заинтересуют изложенные доводы и перспективы, то мы хотели бы обсудить возможность сотрудничества в проведении такого эксперимента.


С уважением, К.В. Титов,
«Высшая школа психосоциальных технологий», СПб.  21.04.2010
(812)3466886